Чурикова Алена!!!!!
Былина о родном крае
(в подражание Бояну)
Как из стольного из города да Черняховска
Свой веду рассказ о крае я о славном,
Появившемся на карте так недавно,
Но успевшем славу громкую снискать себе.
Величают, называют этот край Янтарным, светлым,
Люди в нем преумные да проживают,
Новых деток на бел свет рождают,
Да делами славными его да прославляют.
Во- первых, родимый край они да строят:
Сколько теремов торговых да построили
И с Европой потягаться захотевши,
Свою «Европу» в центре града вмиг воздвигли
И товаров навезли – невидимо.
Во – вторых, да славят край заводами,
Пуще всех они построены да в Гусеве.
А еще вдруг возродился на родной земле
Храм науки - университет да славный,
Нареченный в память «домом» Канта.
Созидают руки города и села,
творят товары чудные янтарные,
рыбу ловят да во множестве
из бескрайних из просторов да балтийских.
Много чудных мест да есть в моей земле:
Куршская коса и Выштенецко озеро,
Горка слалома да под Озерском,
Тропы темные, грибами – ягодкой богатые,
Рынки со купцами тороватыми.
И еще есть на земле родимой
Храмы божьи да монастыри,
А и главный - то из них на красном месте строен,
Ладный, белый, с золотыми куполами,
Издалека виден он всему
Народу православному да доброму.
А и славен он святыней русской,
От Суворова от самого дареной.
Век ему стоять да землю славить
Нашу и мою большую родину.
«И подвиг доблестный душевной чистоты. Размышления о нравственности»
(Эссе)
Не умел я притворяться,
на святого походить,
Важным саном надуваться
И философа брать вид;
Я любил чистосердечье,
Думал нравиться лишь им,
Ум и сердце человечье
Были гением моим…
Этим бессмертным строкам стихотворения Г.Р.Державина более 200 лет. Но можно ли их сегодня назвать устаревшими? Неактуальными? Старомодными?
Выбирая тему для своего размышления, я вдруг ощутила непреодолимое желание поделиться мыслями, которые не только стали итогом моих наблюдений, но и своеобразным аргументом в споре с моими сверстниками о нравственных ценностях сегодняшнего дня.
Каков он, мой современник? Ответить на этот вопрос мне одновременно и легко, и очень сложно. Мне, конечно, нравятся его свободное владение самыми совершенными механизмами и технологиями, его свобода выбора, свобода передвижения по всему миру. Свобода? Но от чего или от кого?
И может ли человек, рожденный в семье, быть абсолютно свободным?
Жанр эссе дает мне право, нарушая логическую последовательность, размышлять о том, что оказывается именно в эти минуты самым важным и значимым, высказывать мнение, которым хочется объяснить взрослым, что особенно тревожит и волнует.
Я могу гордиться: мне дана от рождения удивительная семья. Папа, сам воспитавший свой характер и выбравший профессию военного. Мама, которая всецело посвящает себя мне и близким. Старший брат, сильный, уверенный в себе, как и папа, осознающий, какой дорогой он пойдет по жизни. Эта семья преподала мне самый главный жизненный урок: счастлив тот, кто, не нарушая нравственной чистоты и гармонии, честно трудясь и принося благо другим, всегда вместе преодолевает трудности, радуется успехам другим, живет без осуждения и зависти.
Мне даже трудно бывает иногда понять, что между взрослыми и детьми может быть непонимание. Меня уважали с детства и приучили к мысли, что это уважение необходимо заслужить послушанием, прилежанием, трудолюбием, при этом обязательно помогая окружающим, делясь с ними.
А разве могло быть иначе в тех маленьких закрытых гарнизонах, где довелось вместе с папой жить всей моей семье?
Я хорошо помню первые книги, которые мне, маленькой, читала мама: С. Маршак, С.Михалков, А. Барто, В. Драгунский, М.Пришвин. И все это были удивительно добрые книги.
Изучая в школе древнерусскую литературу, я услышала однажды от учителя слова одной из найденных в Новгороде берестяных грамот: «Пришли мне книги добрые», и вдруг поняла, почему именно «добрые». Значит, человечные, несущие тепло и участие, воспитывающие сердце.
Вот почему и мама иногда упоминала при чтении - «добрые книги».
Так формировался мой характер. Но легко ли сегодня быть добрым и человечным?
Отвечая на этот вопрос, обратилась все к той же русской литературе.
Сложно и драматично сложилась судьба А.С.Пушкина. Многое приблизилось в понимании характера и трагедии этого человека, когда осознала и смысл его «Пророка» с бессмертной строкой «духовной жаждою томим», и «Памятника» - «чувства добрые я лирой пробуждал», словами эпиграфа к последнему роману «Капитанская дочка» - «Береги честь смолоду». Три дня умирал Пушкин, три дня стоически переносил физические страдания, причастился перед смертью, просил не оставлять жену с детьми, понимая, как трудно придется его семье, и «унес с собой какую-то неразгаданную тайну» (по меткому выражению Ф.М.Достоевского).
Я побывала в этом году в Конюшенной церкви Санкт- Петербурга, где отпевали А.С. Пушкина. В ней мало что изменилось с того времени, по крайней мере так это представляется.
И прониклась каким-то удивительно светлым чувством: в небольшой по размерам церкви столько теплого и человечно успокаивающего, столько участливого и непритворно настоящего, что представить трудно, в каком еще месте могли прощаться с великим человеком. И мерилом его человечности осталось «доброе» и «подлинное» творчество, которое учит любить прекрасное, жить по законам чести, «глаголом жечь сердца людей», т.е. не оставаться прежде всего равнодушным.
Легким ли был его путь? Легко ли ему было оставаться «добрым» и «человечным»?
Судьба другого писателя взволновала и поразила особенно. Варлам Шаламов, сын священника, подвижника, пострадал от властей именно за свое происхождение и даже имя. Его произведения включены в школьную программу недавно, но запоминаются навсегда. Они «кричат», от них становится очень больно и тревожно. Первый лагерный срок за отца –священника, карцер и пытки – за смелость, с которой сам осужденный вступился за осужденного П.Зайца, Продление лагерного срока – за слова: «Бунин - великий русский писатель». И ведь во всех этих подробностях для меня самым важным было поведение человека: не озлобившегося, потерявшего из-за угрозы погибнуть человеческое чувство сострадания, не раздавленного издевательствами уголовной лагерной среды, а выжившего и рассказавшего правду о пережитом, не изменившего своим убеждениям и готового страдать, спасая другого.
Он, как и Пушкин, стремился быть «добрым», т.е. настоящим, человечным.
И еще один великий русский человек, «последний интеллигент 20 века», как его называли, - Д.С.Лихачев.
Конечно, большинство из моих сверстников припомнят, что изучаемое ими «Слово о полку Игореве» переведено с древнерусского академиком Лихачевым. И все, пожалуй.
А ведь именно Д.С.Лихачев стал 1-м Председателем правления Советского (с ноября 1991 — Российского) фонда культуры, являлся членом Учёного совета Музея древнерусского искусства им. Андрея Рублева. Государственным Советом Народной Республики Болгарии ему присвоено почётное звание лауреата Международной премии имени братьев Кирилла и Мефодия за исключительные заслуги в развитии староболгаристики и славистики, за изучение и популяризацию дела братьев Кирилла и Мефодия.
И факт, который не может не поражать, так же, как и при знакомстве с биографией В.Шаламова.
8 февраля 1928 года он был арестован за участие в студенческом кружке, где незадолго до ареста сделал доклад о старой русской орфографии, «попранной и искажённой врагом Церкви Христовой и народа российского».
За доклад осужден на 5 лет за контрреволюционную деятельность с отбыванием срока в Соловецком лагере особого назначения. А в 1998 вместе с другими деятелями культуры выступил за возвращение Русской Православной Церкви Соловецкого и Валаамского монастырей.
Что должен был пережить человек, осужденный по политическим мотивам? Я думаю, он реально осознавал, что каждый его день может стать последним.
Наверное, кто-то и сломался под тяжестью и безысходностью обстоятельств, а Лихачев выжил; словно понимая, кому он обязан спасением, всю жизнь посвятил восстановлению и охранению русских святынь. Не озлобился, не очерствел, не оградился от людей, а помогал им, спасал их, верил в них, в то настоящее, человеческое, что заложено в них от рождения. Он был награждён орденом апостола Андрея Первозванного за вклад в развитие отечественной культуры (первый кавалер).
Но подлинный смысл награды, я думаю, в том, что он сам стал примером сохранения и охранения человека.
В правоте этой мысли меня убедил еще вот какой удивительный факт.
С 1914 по 1916 года Дмитрий Сергеевич учился в гимназии Императорского Человеколюбивого общества. Учебное заведение в название вынесло понятие «человечности». Каким же должен был быть дух обучения в гимназии, чтобы соответствовать этому определению?
Я рассуждаю сейчас о понятиях нравственности и человечности, опираясь на биографии людей великих и настоящих, жизнью своей проверивших верность убеждений. А что же мы, молодые?
Особенно больно мне за то, что понятие «человечности» как-то незаметно выходит из словаря молодежи, растворяется в жизни. Она-то как раз все больше о свободе и говорит. И жизнь ее не очень наполнена духовным, и душевной чистоты недостает. В чем дело?
Вряд ли я смогу ответить за всех, но свой ответ у меня есть. Мои родители собственным примером убедили, что все лучшее - результат огромного, напряженного, никогда не перестающего труда (как созвучно Библии, в которой «любовь никогда не перестает»). Труда и нравственного, и физического, и душевного. Труда, который не зависит от моего сегодняшнего настроения или обстоятельств, трудностей, с которыми я сталкиваюсь, как и все.
Иногда меня спрашивают: «Как ты все успеваешь? И учиться на «отлично», и профессионально заниматься спортивными бальными танцами, и учить французский язык?»
Мне трудно объяснить, что другого ритма жизни просто не представляю: мне хочется быть творцом: нового танца, новой презентации, новой работы по истории и языку. Мне интересно, потому что в этом ритме я меняюсь, знакомлюсь с новыми людьми, совершенствую знания, понимаю, что многого еще не знаю, многому хочу научиться.
Я размышляю, с кем – то спорю, чье-то мнение принимаю, но я живу...
Назад